Маша не боится ничего! Такой вот у нее характер. Она и на сцену вышла без страха. А ведь поначалу нашу кассету, на которой Маша спела песню Игоря Матеты «Играй, музыкант», не взяли на телевидение. Игорь был тогда студентом музыкального училища. Вначале «Музыканта» он предлагал Ларисе Долиной, но та отказалась: дескать, песня «совковая».
Когда Маша спела несколько строчек своим фирменным голосом, Матета поначалу даже испугался: «Круто! Но так у нас петь нельзя! Слишком по-западному». Однако песню мы записали, и я отнес ее в Останкино. Редакторы кассету положили на полку: так, мол, девушка петь не может. А через год, когда пираты начали крутить «Музыканта» по всей стране, телевизионщики бросились искать исполнителя: «Такой классный парень поет! Гений! Где его найти?» В итоге позвонили мне: «Ведите скорее вашего самородка! Начальство умоляет».
С первого же эфира
«Утренней почты» Маша стала знаменитой на всю страну, а не так давно второй муж Маши Распутиной также показался на голубом экране. Первый ее альбом мы «сводили» в студии Александра Кальянова, большого друга Пугачевой. Он ей о Маше и рассказал. На следующий день Распутину пригласили на аудиенцию в квартиру Пугачевой на Тверской. Примадонна всегда держала руку на пульсе и отслеживала таланты, вот и решила лично познакомиться с восходящей звездой...Дверь нам открыла какая-то женщина. Без макияжа, непричесанная, в домашней кофточке. Мы в ней не сразу признали Пугачеву. Стало ясно: застали хозяйку врасплох. А мы-то при полном параде заявились! Возникла неловкая пауза. Маша от смущения прошла в комнату прямо в пальто. Сели. Нам предложили чай с пирожными. И тут я замечаю, что Пугачева под разными предлогами стала выходить из гостиной. Раз двадцать отлучалась и каждый раз возвращалась новая: сначала глаза подкрасила, потом губы, затем кофточку сменила на платье, туфли на каблуках надела... В конце она уже полностью преобразилась. «Вов, подыграй мне!» - велела она Преснякову и исполнила несколько песен. Потом мы поставили Машину кассету с песней «Играй, музыкант!» Пугачева сразу же пригласила Распутину выступать на концертах ее Театра песни.
Очень скоро мы завоевали всю страну, а по сборам даже перегнали саму Пугачеву! Раньше на правительственных концертах в заключительном отделении всегда пела Алла Борисовна, а начиная с 1992-го года стали наперебой приглашать в Кремль Машу. Это не могло не задевать Пугачеву.
Помню
, как-то она нам сама позвонила. Я взял трубку, а там голос - «Ну-ка, позовите вашу звезду...» - «А кто ее спрашивает?» - «Это царица мира ей звонит». Тут я понял, кто это. «Ну, так что, звать Машу?» - переспрашиваю. «Не надо. Достали вы меня!» - и хлоп трубку.- Неужели вы не ревновали жену? У нее ведь появилось море поклонников...
- Да некогда нам было такими глупостями заниматься! Маша давала по сорок концертов в месяц! Австралия, Америка, Европа, наша необъятная страна. Гастроли, гастроли, гастроли... Мы работали круглосуточно! Записи на телевидении, радио, в студии, концерты, интервью. Помню, на какой-то передаче Маша спела «Живи, страна!». К нам подошел Александр Малинин и выразил свое восхищение: «Ну, вы молодцы! Прете как танки. Только пыль столбом!»
А потом...
Маша не давала мне повода для ревности. Со вторым мужем Маши Распутиной сложилось все удачно. Естественно, мужчины ей постоянно говорили комплименты, в ресторанах к ней бежали, растыкивая друг друга локтями, композиторы: «Маша, хотим написать тебе песню». Нам мешками приносили письма, на конвертах стоял адрес: «Москва. Маше Распутиной». Однажды в какой-то газете был объявлен конкурс: «Кто по ночам снится солдатам». И Маша выиграла! Не сомневаюсь, что солдаты видели ее исключительно в эротических снах...Помню, как смеялись над одним письмом. Влюбленный солдатик написал: «Маш, отслужу и приеду. Не сомневайся, заработаю миллион и женюсь на тебе!»
Да и я долго хранил верность Маше. У меня, как у руководителя коллектива, были, между прочим, отличные возможности для адюльтера: я ведь отбирал девочек для бэк-вокала. И мог бы выбрать любых красавиц, поставив определенные условия. Но мне это было не нужно...
Маша была бешено популярна. Помню случай, когда ей предложили сняться в рекламе отечественных сапог, Я как увидел эти «валенки», тут же предупредил: «Ни в коем случае их не надевай. Перекинь пару через плечо, так и фотографируйся». Через три дня сапоги сомнительного качества раскупили. За это их производители подарили Маше «мерседес».
Помню, вечером в русском ресторане на Брайтон-Бич Машу увидел представитель дома Versace. И сразу после концерта прислал в номер платье и сапоги. Этот наряд был словно для нее сшит. Тогда же солидный журнал New York Magazine взял у Маши интервью, предварив его комплиментом: «Русская певица обладает уникальным тембром голоса. Таких голосов в мире всего три-четыре».
- В свое время ходили упорные слухи о том, что у Маши Распутиной роман с Филиппом Киркоровым...
- Да это я сам придумал! Так получилось, что Маша часто выступала на концертах с Киркоровым. Филипп - в первом отделении, Маша закрывала второе. Естественно, молва их сразу же и повенчала, тем более я всегда оставался в тени...
Как-то летом мы с Филиппом вместе оказались в круизе по Средиземному морю. Корабль был полон звезд. Артисты по вечерам давали концерты, а журналисты брали у них интервью. И тут меня осенило: «А что, если подбросить в костер дровишек?» За завтраком предлагаю Маше и Филиппу: «Не хотите притвориться, что у вас роман?» Маша с Филей эту идею тут же подхватили и стали дефилировать по палубе, взявшись за руки. За ними бегали фотографы и наперебой снимали обнимающуюся парочку. Однажды перед очередной «прогулкой» Филипп зашел в нашу каюту в шортах. Маша, увидев это «безобразие», рассердилась: «Что ты так оделся? Я с тобой не пойду! У тебя ноги иксом!» Она ведь всегда правду-матку любому в лицо говорила...
В один из дней
за обедом собралась большая компания и Филя спросил: «Как бы и мне научиться так, петь?», а она резко в ответ: «Никогда не научишься. Ты вообще не умеешь петь!» Филя встал обиженный и гордо сказал: «Зато я красивый!» «Ой, - захохотала Маша. - Тоже мне красавец! Глаза выпученные, ноги иксом». За Киркорова даже Ангелина Вовк вступилась: «Маш, не обижай Филю».Однажды стою в ванной. Вдруг слышу - хлопнула дверь каюты. Внутрь с хохотом ввалились Маша с Филиппом. Слышу: хи-хи, ха-ха, а потом вдруг Маша вскрикнула: «Ты что, Филя! Мне же больно!» Я мгновенно выскочил из ванной и стал оттаскивать Филю. Вижу, он ей сильно руку зажал. «С ума сошел! - говорю. - У тебя два метра роста, а ты всем телом на ее руку навалился!» И легонько его толкаю. Никакой ревности у меня, поверьте, не было и в помине. Я его и пальцем не тронул бы, но он вдруг полез драться. Так смешно! Встал в боксерскую стойку и давай перед моим носом кулачками махать. Мне пришлось защищаться, и я заехал ему в глаз. Маша на меня накинулась: «Ты что?! Ему же сегодня выступать!»
Филя, прикрыв синяк, выбежал из каюты. Заходит спустя время и Машу просит: «Замажь тональником. Ну как я теперь буду петь для телевизионного эфира?» Я ему посоветовал: «Выходи как есть. Скажут, пострадал за женщину. Это же здорово! Синяки украшают настоящего мужчину!»
- Это правда, что ваша дочь тоже хотела стать певицей?
- У Лиды были удивительные способности к вокалу. Она ходила в музыкальную школу, ей лично давал уроки директор «Гнесинки». Я мечтал раскрутить дочь, как когда-то ее мать. Но Маша возражала: «Не надо ей этим заниматься». Одно время Лида выступала вместе с Машей под именем Анжела Ермакова. Никто из публики не знал, что на сцене за спиной у Маши вместе с другими танцовщицами ее дочь. Лида даже была бэк-вокалисткой...
Она росла
очень эмоциональным ребенком. И со вторым мужем Маша Распутина имела необыкновенные, и даже непоседливые, можно сказать, отношения. Непоседливая, неусидчивая, ей было очень трудно учиться. Педагоги постоянно на нее жаловались. Поэтому и переходила она из одной школы в другую. Наконец нашли дорогую, платную. Но у дочки опять ничего не заладилось. На нее нельзя было кричать, заставлять что-то делать. А тут еще и звездная болезнь: «Я - дочь Маши Распутиной!» В четырнадцать лет мы отправили Лиду учиться в Англию. Там она пробыла полгода и снова: «Не хочу!» Закончила школу с горем пополам. Слава богу, школа платная, выдали аттестат - и все.А потом умер Лидин педагог по вокалу. Эта смерть ее потрясла. Тут еще мы с Машей затеяли разводиться. Словом, у девочки случился первый эмоциональный срыв...
Помню, в первую госпитализацию я приехал проведать ее в больницу. В палату меня не пустили. Лида вышла ко мне бледненькая, в халате и улыбается. «Все нормально!» - говорит. А потом вдруг призналась, что постоянно слышит чьи-то голоса. «У меня чип в голове, папа, со мной кто-то говорит...» - прошептала она.
- Почему вы расстались с ее матерью?
- Да ведь почти двадцать лет прожили вместе! Страсти поутихли, любовь прошла... Можно было, конечно, закрыть глаза и представлять, что ты обнимаешь Мэрилин Монро, но ведь природу не обманешь...
Все двадцать четыре часа в сутки я посвящал Маше, не спал ночами, все думал о репертуаре, гастролях, ее прическе, платьях, голосе... Бывало, остановлю машину перед светофором и, пока горит красный, закрою на десять секунд глаза и вырубаюсь. Маша целиком заполнила мою жизнь. Я был и ее пресс-секретарем, и директором, и мужем, и стилистом, и советчиком, и продюсером, и фотографом...
За два десятка лет
у меня случился лишь один романчик с медсестрой. В середине 1980-х, когда мы с Машей не были еще расписаны. Он длился всего три дня. И вот после семнадцати прожитых с Машей лет я влюбился в Лидину учительницу английского языка. Она занималась с дочкой у нас дома. Вике было всего девятнадцать...Однажды Маша нашла на подушке чужой длинный волос и устроила грандиозный скандал. Пыталась мне даже лицо расцарапать, еле успел ее за руки схватить. Через какое-то время родителям Вики позвонили от Маши и стали угрожать: «Пусть ваша дочь оставит Володю в покое! Хуже будет!» Маша сразу же учительницу уволила. Но наши отношения с женой были уже окончательно разрушены...
Из-за этого романа мы с ней и разошлись.
- А кто первым произнес слово «развод»?
- Это решение мы принимали вместе. Я хотел по-хорошему: живем отдельно, но работать продолжаем вместе. Мне и в голову не приходило, что может быть иначе. Я окружил Машу такой заботой, что ей осталось только расслабиться и получать от жизни удовольствие, работая в шоу-бизнесе, - никаких проблем. Я и не думал, что она от этого откажется...
Когда мы расстались, я ей желал только хорошего: чтобы встретила свою любовь, оставаясь на том пьедестале, на который я ее вознес... Но она на нем, увы, не удержалась...
Мы жили уже в загородном доме в Крекшине. Когда разъехались, Маша осталась там с дочкой, а я переехал в квартиру. Лиде было шестнадцать.
Мне все вокруг говорили: «Ну, ты и дурак! Что ты делаешь?» Но я пошел в загс с заявлением, и нас тут, же развели. «На раздел имущества подаете?» - спросили меня. «Нет. Все оставляю жене и дочери». По взаимному уговору, Лида должна была унаследовать особняк в Крекшине. Мне осталась квартира, еще я рассчитывал получить машину, одну из пяти, но так ее и не дождался. Через несколько дней после развода Машин телефон вдруг отключился. Через десять дней Маша с Виктором срочно продали наш дом...
А я все еще продолжал
надеяться, что мы будем работать вместе. Занял под ее клипы двести пятьдесят тысяч долларов. Мы бы «отбили» эти деньги за полгода, давая концерты, но... отдавать долг, пришлось самому. Я даже продал отцовскую квартиру...Если бы я оставался продюсером Распутиной, она еще долго была бы в первой тройке звезд нашей эстрады. Без сомнения! Но ее новый муж Виктор решил, что сам сможет «рулить империей»... Он думал, что это легко. И меня отстранили. И вот Маша с такой высоты умудрилась слететь вниз. И внешне изменилась, а этого нельзя было делать. Ее лицо - бренд! И петь ей было больше нечего...
- Не странно ли, что в интервью и на официальных сайтах певицы о вас нет ни слова?
- Маша специально не называет моего имени. Но все равно это были лучшие годы моей жизни. Это победа, равной которой я не знаю - американская сказка о Золушке в стране Советов! Мы даже строили планы снять музыкальный фильм о деревенской девчонке, ставшей звездой, под названием «Последний диск». Такую драматическую историю. В конце фильма героиню чуть не убивают, продюсер в последний момент закрывает ее своим телом. После этого последний диск певицы мгновенно становится платиновым...
Мои мечты о продюсерской работе, может быть, и сбудутся. Недавно у меня объявилась внебрачная взрослая дочь из Красноярска. Она приехала в Москву и пытается сделать карьеру певицы. У нее великолепный голос. Катя показала мне фотографию своей мамы. Это та самая медсестра, с которой у меня был кратковременный роман, когда я лежал в больнице. Но, к сожалению, я помню только белый халат... Конечно, хочется верить, что это действительно моя дочь. Во всяком случае, я займусь девочкой и раскручу ее, как когда-то Машу. Мне это очень нужно, потому что я мечтаю помочь Лиде, которая попала в беду...
Как-то от Виктора, давнего второго мужа Маши Распутиной, я узнал, что у Маши с Лидой плохие отношения. Вскоре дочь переехала ко мне. Она рассказала, что ее не подпускали к маленькой сестренке. Если она пыталась помочь, мама сердилась, и все время ее останавливала: «Отойди от нее!»
Я звонил Виктору: «Неужели вы не можете купить Лиде квартиру? Я отдал Маше миллионы».
Мы ругались по этому поводу целый год. Я твердил одно: «Купите Лиде квартиру». Тогда квартиры стоили всего пятнадцать тысяч долларов. Маша с Виктором купили, только когда поняли - иначе я с них не слезу!
Я был у Лиды на Мосфильмовской. Обычная однокомнатная квартира. Мебель и все, что необходимо для жизни, у нее было. Дочь пыталась там начать самостоятельную жизнь. Но она все больше замыкалась в себе. Ни подруг, ни родственников. С мамой не общалась, и это ее ужасно тяготило...
- А почему их отношения не сложились?
- Об этом нужно спросить у Маши. Только она никогда не говорит о Лиде, а на все вопросы о дочери отвечает: «Без комментариев». Правда, однажды вскользь обронила: «Лида куда-то исчезла». Маша делает вид, что у нее нет старшей дочери. Она вычеркнула меня и Лиду из своей жизни...
Однажды ко мне в дверь позвонили. Я открыл, Стоят милиционеры с бумажкой: «Здравствуйте, гражданин Ермаков. У нас есть санкция на обыск! Ваша дочь написала заявление в милицию о том, что вы ее били и украли у нее все вещи». «Неужели вы не понимаете, - сказал я следователю, - что это написано человеком, который лечится в психиатрической больнице?» На следующий день я поехал к Лиде и спросил: «Зачем ты это сделала?» «Мне сказали, что так надо...» - ответила она. Лида написала в милицию письмо с просьбой отдать ее заявление отцу. В нем она просила у меня прощения... Дело тут же прекратили. Зачем и кому это понадобилось, не знаю...
- А где Лида сейчас?
- Лежит в областной психиатрической клинике в Сергиевом Посаде...
Как-то в больницу
к Лиде, когда она туда попала во второй раз, приехала Маша. Пообещала дочери, что она будет жить у нее, и попросила подписать какой-то документ. Как я понимаю, это была генеральная доверенность на продажу Лидиной квартиры. Между прочим, ее стоимость выросла к тому времени с пятнадцати тысяч до двухсот! Лида все бумаги с готовностью подмахнула. После больницы переехала к матери. Но через три дня снова пришла жить ко мне. А я пенсионер, чем могу ей помочь? «Зачем же ты подписала документы на квартиру?» - спрашиваю дочь. «Я это сделала добровольно. Мне квартира не нужна. Не могу без мамы, а мне пообещали, что я буду жить у нее... Мне для мамы ничего не жалко». Так Лида осталась без квартиры. Мало того, ее выписали из Москвы и прописали в Подмосковье. Как-то она приехала в Сергиев Посад по месту своей прописки и обнаружила, что никакого жилья по адресу: улица Серова, который указан в ее паспорте, просто нет! Стоит какой-то полуразвалившийся сарай, где, как оказалось, прописаны сто человек.Я ей предложил: «Лида, у нас во дворе есть магазин. Попробуй, может, сможешь там работать». Она устроилась, походила неделю, а затем ее уволили, сославшись на то, что девочка слишком рассеянная...
- В магазине знали, чья она дочь?
- Нет, конечно! Она ведь туда устраивалась как Лидия Ермакова. Однажды к нам во двор приехала съемочная группа. Никто не мог понять, в чем дело. Мужики с камерами ворвались в магазин и стали ко всем приставать: «Где тут у вас работает дочка Распутиной?» От удивления у продавщицы челюсть отвисла: «Какая дочка?»
Какое-то время назад Лида захотела уйти в монастырь. И Маша ее устроила в женский монастырь где-то далеко от Москвы. У нее там знакомая игуменья. Но долго Лида в монастыре не прожила. Ей было трудно... Сейчас она хочет туда вернуться, только это очень непросто...
Я советовался
с врачами, они обнадеживают, говорят, к тридцати годам здоровье у дочери может нормализоваться. Но для этого ей нужны внимание, забота и хорошее лечение. А какое я ей могу дать лечение, если таблетки стоят по пятнадцать тысяч рублей? Купить нам с ней их не на что... А дочь без лекарств как рыба задыхается и сама просится в больницу. Вдобавок нужно заниматься ее пенсией, которую обязаны выдать. Ходить, просить... И все это пока на мне.Последние пять лет Лида лечится в психиатрических клиниках. Выйдет максимум на месяц - и снова в лечебницу ложится. Последний раз сама из моего дома позвонила в больницу и попросила ее забрать, почувствовав ухудшение. За ней приехала скорая...
Вот уже два года к Лиде в Сергиев Посад я езжу один. Покупаю немного фруктов и сажусь в электричку. Чтобы ее проведать, мне приходится добираться туда два с половиной часа. Но я знаю, что она меня очень ждет... И по-прежнему надеется, что мама тоже к ней приедет...
Внимание, только СЕГОДНЯ!