Принято считать, что будто бы чувства ответственности за своего будущего ребенка лишены лишь современные молодые люди, поколение кидалтов, планирующих брак и семью в лучшем случае годам к сорока. Действительно, такая тенденция есть и участие отца в воспитании ребенка тоже необходимо.
Но, кажется, и в прошлом думающие мужчины нет-нет, да и допускали чувства, отличные от дозволенных общественной и религиозной моралью. Вспомните, как в «Анне Карениной» Левин слышит крики своей супруги Кити, мучающейся при родах: «Прислонившись головой к притолоке, он стоял в соседней комнате и слышал чей-то никогда не слыханный им визг, рев, и он знал, что это кричало то, что было прежде Кити. Уже ребенка он давно не желал. Он теперь ненавидел этого ребенка. Он даже не желал теперь ее жизни, он желал только прекращения этих ужасных страданий». И даже когда новорожденного сына показывают герою, он не испытывает никакого умиления или нежности при виде этого краснолицего «кусочкамяса».
Лев Толстой
, отец аж тринадцати детей, вложил в Левина так много себя, что подобный ход кажется весьма смелым публичным признанием. И в самом деле - отцы лишены чисто женского физиологического механизма: сразу после родов в организме матери происходит мощный гормональный выброс, заставляющий тело забыть неприятные ощущения и проникнуться радостной усталостью, как после хорошо проделанной тяжелой работы. Именно благодаря этому многие женщины мечтают родить и второго, и третьего ребенка: боль сотрется из памяти, а материнская эйфория - ощущение, которое хочется пережить снова.Не стоит обвинять в бесчувственности будущего отца, которого пугают изменения, происходящие с любимой женщиной и во время участия отца в воспитании ребенка. Мужчины, напротив, порой чересчур чувствительны и восприимчивы к состоянию будущей матери до такой степени, что сами испытывают утреннюю тошноту, боли в области таза и даже полнеют. Это так называемая «симпатическая беременность». Французские врачи называют такое состояние «синдром кувада» (от фр. couver - «высиживать цыплят»). Кстати, по их мнению, мужчины, пережившие беременность подруги или жены как свою, становятся наиболее трепетными и внимательными отцами.
Однако у участия отца
в воспитании ребенка и в беременности и родах есть и обратная сторона: он может принять слишком близко к сердцу страдания спутницы жизни при родах, да и просто не вынести это, мягко говоря, неаппетитное зрелище. Впоследствии это может отразиться на его отношениях с ребенком, который и понятия не имеет, что причинил страдания семье одним фактом своего появления. «Отцовский инстинкт» (неясно, существует ли он вообще) не включается от самого факта появления на свет нового человечка, даже напротив - может и выключиться. И предугадать, как именно это будет с тем или иным конкретным мужчиной, достаточно сложно. Кстати, занятная вещь: французский педиатр Мишель Лякоссье более десяти лет изучал внешность новорожденных и пришел к выводу, что в таком нежном возрасте ребенок больше всего похож на отца, и, только, к трем годам в нем проявляются и материнские черты. По мнению специалиста, это хитрость природы - дабы папа, взяв малыша на руки, мог быть точно уверен, что это его ребенок, и легко полюбить его. Если это действительно так, то «отцовский инстинкт» и отцовская любовь - вещи благоприобретенные, скорее социальные, нежели биологические. Хотя потребность продолжать себя в потомстве, разумеется, природная, прочно связанная со страхом смерти и жаждой физического бессмертия. И как раз с этим желанием у мужчин, как правило, все в порядке: не случайно многим из них, например, нравится быть донорами спермы. Однако ребенка нужно не только зачать, но и вырастить - и проблемы начинаются именно на этом этапе.По отцовской лини
Институт отцовства сложился на заре патриархальной культуры и зарождения частной собственности: накопленные материальные ценности надо было кому-то передавать, так что отцам стали жизненно необходимы и ценны дети, особенно сыновья. Моногамный брак и культ супружеской верности - тоже изобретение примерно тех же времен: ведь чтобы передать что-то по наследству, мужчина должен быть уверен, что наследник - его родной ребенок, его плоть и кровь. Стать отцом - означало обрести определенный статус и положение в обществе, а бездетность считалась позором. Однако прежде представителю сильного пола необходимо было создать и накопить то, что он будет передавать, и только потом заботиться о преемнике. То есть сначала - построить дом и посадить дерево, и только на третьем месте - вырастить сына.
Именно этим убеждением руководствуются современные мужчины, предпочитающие в первую очередь построить карьеру, обрести материальную и социальную стабильность, а затем заводить семью и проводить остальное время для участия отца в воспитании ребенка. Однако они упускают из виду, что в прошлом браки были, обычно, довольно ранними, но карьере отцов семейства это не мешало. Просто они совершенно не занимались детьми - это считалось прерогативой матерей, да и те, если имели такую возможность, предпочитали пользоваться услугами кормилиц, нянь и гувернанток. Отцы же считались «добытчиками», их задачей было - обеспечить семью, «чтобы дети ни в чем не нуждались» (да и сейчас многие мужчины так полагают).
По сути
, о деятельном участии отцов в воспитании детей заговорили только в XX веке. В 50-е годы в США вышла книга под знаменательным названием: «Отцы - тоже родители». Психологи начали писать о том, что ребенку на каждом этапе своей жизни необходимы оба родителя, в том числе знаменитый Эрих Фромм в своем «Искусстве любви»: «Зрелый человек соединяет в своей любви материнское и отцовское сознание, несмотря на то, что они, казалось бы, противоположны друг другу. Если бы он обладал только отцовским сознанием, он был бы злым и бесчеловечным. Если бы он обладал только материнским сознанием, он был бы склонен к утрате здравого суждения и препятствовал бы себе и другим в развитии». Иначе говоря, любовь и мамы и папы нужна ребенку для того, чтобы научиться любить самому: не слепо, как мать, и не требовательно, как отец.Но отцами не рождаются, и если воспитание девочки во многом призвано активизировать ее материнское начало, то мальчикам, как правило, не объясняют, как быть папами. Будущие мужчины редко играют в дочки-матери, разве что эпизодически и вынужденно. Им чаще предлагаются не куклы, а машинки и солдатики. Казалось бы, все логично: мальчик сориентирован на карьеру, а девочка - на семью. В современном мире все устроено гораздо сложнее, и семья, как и многое другое, постепенно становится делом обоих партнеров. И мама, и папа могут поменять малышу подгузники, погулять с ним, почитать сказку на ночь, помочь с домашним заданием, как и пополнить семейный бюджет. Теперь все сложнее становится выделить какую-то специфическую, именно отцовскую функцию. Однако она есть, и ее не стерли никакие изменения в общественных отношениях для участий отца в воспитании ребенка.
Третьим будешь
Хотя мальчики в детстве не проходят «уроков отцовства», они все же понимают - каждый по-своему, - что значит быть отцом, и примером тому служит их собственный родитель. У него они учатся не только тому, как обращаться с ребенком, но и отношениям с будущей женой - это зависит от того, как отец относился к матери. Но, кстати, отец в данном случае - не обязательно биологический родитель или отчим. Это может быть любая фигура, отличная от материнской, на которую проецируется потребность ребенка в отце. А эта потребность существует всегда.
Любящий отец ребенку совершенно необходим для его благополучного психологического развития. В отсутствие отца в его роли может выступать кто угодно - мужчины, женщины, друзья. Чаще всего это могут быть люди, которые находятся рядом с матерью: бабушки, дедушки, крестные - кто-то, кого ребенок изначально способен идентифицировать как не мать». И тогда у выросшего ребенка может не быть крайне важного личного опыта и непосредственного примера отцовства». Иначе говоря, герой Бегбедера, о котором шла речь в начале статьи, являет собой пример мужчины, который признается в своей психологической неготовности и неспособности самому стать отцом. «Некто третий» - отец появляется в жизни ребенка, только-только начинающего понимать, что он больше не составляет одно целое с матерью. Это происходит гораздо раньше, чем может показаться - уже в возрасте 5 - 9 месяцев. В психологии этот процесс называется ранней триангуляцией, когда диада «мать - дитя» сменяется на триаду «ребенок - родители».
На более позднем этапе
(1 - 3 года) - так называемом «доэдиповом» - ребенок осознает еще яснее, что, кроме него, в мире есть и другие люди, иные отношения. И именно отец (или фигура, его замещающая) играет в этом осознании ребенком своей «отдельности» главную роль. От него зависит, каким отцом будет выросший мальчик и захочет ли он быть отцом вообще. Важно только осознавать, что малыш нуждается в проявлениях любви отца не меньше, чем в материнских, и это не имеет никакого отношения к пресловутому «обеспечению семьи» - ведь малыш понятия не имеет, что такое деньги и зачем они нужны. Зато он хорошо понимает, что такое любовь и внимание.Ключевая функция
отца состоит в том, чтобы помочь ребенку отделиться от матери, научиться жить собственной, автономной жизнью. Лучшее, что может сделать отец для ребенка, - это дать ему ресурсы, необходимые для его развития: уделять ему время, играть с ним, помогать справляться с чувствами, которые он не в состоянии «переварить» самостоятельно. А также через свои отношения с матерью демонстрировать ребенку, как ему себя с ней вести, в частности, в тех случаях, если она разочаровывает, фрустрирует. Отец даже может создавать ситуации, когда мать становится «исключенным третьим». Дело в том, что многие мамы привязывают ребенка к себе, и тогда отец неуместен, он не выигрывает эмоциональной конкуренции с матерью, его как бы нет. Это бессознательный сговор между мамой и ребенком против папы, и тогда он становится «исключенным третьим». Но если отец проявляет инициативу, устанавливая контакт с ребенком, то впоследствии малыш может обратиться за эмоциональной поддержкой к нему, когда мать не сможет предоставить необходимого своему дитяти. Все это помогает ребенку понимать и мир мужчин, и мир женщин, идентифицироваться и с матерью, и с отцом, но главное, что делает ребенок, он впитывает характер отношений между родителями.Именно умение быть третьим в отношениях - вот что более всего понадобится выросшему мальчику, когда любимая женщина скажет ему: «Милый, у нас будет ребенок». Страх перед появлением кого-то третьего, гнев и разочарование в нем (брезгливость при виде процесса родов и получившегося в результате «комочка мяса») свидетельствуют о том, что в детстве мужчина как раз не прошел до конца путь отделения от матери, не научился вступать в близкие отношения, в которых участников более двух. Особенно если этот непонятный и пугающий третий на какое-то время станет главным в жизни любимой. Многие мужчины могут завести связь «на стороне» во время беременности или послеродового периода жены - они считают, что таким образом о ней заботятся. Они оставляют ребенку «достаточно хорошую маму», но лишают себя жены и любовницы в ее лице. Это их способ справиться с ситуацией, с которой они не могут справиться психологически. Найдя себе другую женщину, они создают перевернутую ситуацию, когда не мужчина конкурирует с ребенком за внимание его матери, а две женщины конкурируют из-за него.
Школа молодого отц
В XX веке это «неумение быть третьим» - общая беда целых поколений, лишенных не только традиционных способов мужской инициации и передачи отцовского опыта от папы к сыну, но часто и самой возможности общения между отцом и сыном. Две мировые войны и множество прочих катаклизмов серьезно проредили мужское население. Так что крылатая фраза из «Бойцовского клуба»: «Мы - поколение мужчин, воспитанных женщинами», - в наших широтах верна не для одного поколения. Подчас таким мужчинам не удается выйти из отношений «мать - ребенок» на протяжении целой жизни.
Но это не значит, что части сильного пола нужно вообще законодательно запрещать иметь детей. Просто в их случае отцовство становится сознательным - с участием психотерапевта или без него. Многое зависит и от поведения будущей матери, ее умения тактично подключить любимого к процессу ожидания ребенка и ухода за ним, а также объяснить, в чем и почему нуждается малыш.
Сознательное же отцовство
для современного мужчины, по мнению американских психологов, зиждется на трех китах: участии, постоянстве и осведомленности. Участие - это вовлеченность отца в жизнь ребенка, стремление что-то делать совместно с ним, его доступность для малыша и ответственность за него. Постоянство важно для малыша постольку, поскольку оно означает присутствие отца рядом с ним если не ежеминутно, то в некие гарантированные промежутки времени. Наконец, осведомленность подразумевает не только знания о развитии дитяти и о текущем положении его дел, но и посвященность в его внутреннюю жизнь, знание секретов, которые ребенок может доверить отцу. Пожалуй, если мужчина готов предоставить наследнику все это, он действительно может стать хорошим отцом, по крайней мере, будет стремиться к этому.Статистика свидетельствует о том, что мужчины сейчас постепенно возвращаются в семью: как показывают исследования, на Западе папы ныне проводят больше времени со своими детьми, чем 20 - 30 лет назад. Отцовство, перестав быть просто биологической потребностью, превращается в сознательно взращиваемое умение - было бы желание.
Внимание, только СЕГОДНЯ!