Великий дизайнер Александр Маккуин, при жизни признанный коллегами и критиками гением, лучшим в своем поколении. Уходя, он не стал прощаться.
Ответ на вопрос
«Почему?», почему успешный, талантливый, окруженный друзьями и по-настоящему уважаемый коллегами человек решает порвать с жизнью, собственными руками затянув на шее петлю, одновременно лежит на поверхности и не известен никому. Никто не может знать, что творилось в душе 40-летнего Ли Маккуина (таково первое, «домашнее» имя дизайнера), из жизни которого одна за другой навсегда ушли три самые близкие женщины. В 2007-м он потерял свою подругу, музу, женщину, которая однажды поверила в него как в настоящего художника, - Изабеллу Блоу. Тогда он просто уехал в Индию, бросив все, ушел в себя на месяц, а вернувшись, представил миру коллекцию «Девушка, которая жила на дереве». Оказалось, это все, что он мог сделать для нее теперь. Год назад ушла тетя Долли. Это имя известно лишь узкому кругу друзей великого дизайнера Александра Маккуина, но для него его обладательница значила очень многое. Маленькая женщина, не пропустившая ни одного показа Ли. А 2 февраля 2010-го не стало его обожаемой матери Джойс Маккуин. Со дня смерти Маккуина 11 февраля только ленивый не цитировал интервью матери с сыном, датированное 2004 годом, для одной из ведущих британских газет. «Чего ты боишься больше всего на свете? - Умереть раньше тебя. - Спасибо, сынок. Чем больше всего гордишься? - Тобой». Эти слова вспоминают журналисты, друзья вспоминают другое: «Он любил приходить к маме и пить вместе с ней чай с печеньем, сидя на софе». Теряя близких, обычно ищут поддержки у любимых. Но человек, которого любил Ли Маккуин, оставил его за полгода до смерти матери.
Постоять за себ
Трехлетним мальчуганом он рисовал на обоях куколок в бальных нарядах. Сын таксиста, младший из шестерых детей, родившийся в одном из рабочих районов Восточного Лондона. Электрик, машинист, в лучшем случае таксист - вот перспективы, что ожидали его. Учеба в местной школе для мальчиков с ее жестокими порядками не могла изменить их к лучшему. Единственно полезным было то, что и позже помогало великому дизайнеру Александру Маккуину выстоять: «Главное правило таково: всегда будь готов принять бой...Ты должен уметь постоять за себя. И даже если ты не выиграл, ты все же играл!» Оставив школу, он перепробовал множество работ: от рассыльного на таможне до продавца в театральном книжном магазине. Пока однажды мать Александра не увидела документальный фильм о мужских портных и вспомнила о детских рисунках на стене. В мужских ателье на Savile Rou как раз набирали учеников. Здесь, в мастерских, где шили костюмы i для Михаила Горбачева и принца Уэльского, изо дня в день в течение трех лет занимаясь пошивом пиджаков и брюк, он научился самому главному - конструкции, крою и уважению к ремеслу. «Это был отличный тренинг. С тех пор я люблю ремесло и считаю, что в нашем деле нет ничего важнее. В моих коллекциях, пусть даже это pret-a-porter, все сделано вручную. Именно поэтому они так похожи на Haute Couture».
Потом был Милан
. «Мне хотелось увидеть, как работают в моде по-настоящему. Увидеть и поучиться». Учителем стал Ромео Джильи, которого Маккуин, вопреки мнению большинства, считал лидером среди дизайнеров начала 80-х. Затем - знаменитый Central Saint Martins College of Art and Design, куда Маккуин, по слухам, еще до поступления пришел со смелым предложением себя в качестве преподавателя. Его дипломная коллекция была куплена целиком и сразу после показа за 5000 фунтов стерлингов. Именно такую сумму получила в наследство от отца, сумасбродного аристократа-миллионера, эксцентричный редактор британского журнала Tattler Изабелла Блоу.Пробуждая чувств
Обладающая безупречным вкусом и колоссальным авторитетом в мире моды Изабелла всем и каждому твердила о том, что великому дизайнеру Александру Маккуину суждено стать самым популярным дизайнером XXI века. Ее опека не ограничивалась лишь восторженными восклицаниями. Вскоре Маккуин переехал в заброшенный дом на Belgrava Square, который Блоу нашла для него и его друга Филиппа Трейси. Здесь началась история марки Alexander McQueen. Первые показы вызвали эффект разорвавшейся бомбы. Это были незабываемые феерические постановки, воссоздававшие на подиуме целые миры. «Когда я делаю коллекцию, в моей голове уже есть история... Я вижу все, вплоть до макияжа, антураж и, разумеется, музыку. Любой экскурс в историю впечатляет, а мода должна впечатлять!» После первого же сезона все стремились попасть на его шоу. «Люди, которые никогда не интересовались модой, заполняли галерку, как на рок-концертах», - писали газеты. «Нигилизм», «Птицы», «Вперед в джунгли» - успешные коллекции следовали одна за другой. И вскоре - сенсационная новость: консервативный буржуазный Дом Givenchy - символ французской элегантности - отдается в руки этого «взбесившегося панка», на показах которого по подиуму разъезжали автомобили, шел дождь, роботы распрыскивали краску из пульверизаторов на платья манекенщиц, а в качестве отделки использовалась мертвая саранча.
Его первое дефиле
для дома Givenchy было встречено французской прессой агрессивно. Маккуин не последовал традиционным для таких случаев путем, копируя стиль Givenchy, а предложил собственное видение. И оно не имело ничего общего с образом Одри Хепберн, олицетворявшей для большинства стиль Дома. Он рискнул и не ошибся. Очень скоро в Givenchy выстроилась очередь из клиенток, ранее предпочитавших других дизайнеров, скептикам пришлось умолкнуть.В тот период он дважды становится дизайнером года в Британии, устраивает блестящее шоу в московском метро, заставившее публику в бриллиантах от Carder впервые в жизни спуститься в подземку. «Я стремился показать им то, что они совсем не хотели видеть: голод, кровь, нищету, - признавался Маккуин. - Смотришь на всю эту фешн-тусовку в темных очках и понимаешь, что они понятия не имеют о происходящем в мире. Пусть они испытывают ненависть и отвращение-меня это вполне устраивает. Буду знать, что хоть какие-то чувства в них пробудил». После неизбежного расставания с Givenchy талант Маккуина лишь обрел новую силу.
Он говорил с миром
своими коллекциями. Его платья кричали о голоде и миллионах смертей в Африке, о медленной гибели планеты, что была ему домом, о равнодушии, в котором одинаково погрязли все - и богатые и бедные. Но модные критики, клиентки, обыватели по большей части видели лишь туфли странной формы, узкую талию, кружева и слишком сложный, невозможный для тиражирования крой. «Мыслит как дьявол, но кроит как ангел», - писали о нем.Неземная красота его платьев-полотен, шоу, каждое из которых, как погружение с аквалангом в глубины океана (любимое занятие дизайнера), сложный крой и простые, понятные всем, кто готов услышать, мысли - все, что осталось нам от Александра Маккуина. «Я буду счастлив, лишь когда перестану заниматься модой», - однажды сказал Ли...
Внимание, только СЕГОДНЯ!